22 июля 1781 года находившийся в Нью-Йорке Клинтон приказал Корнуоллису вывести войска из Вирджинии, и перебросить их на реку Йорк, к городу Йорктауну. Там они должны были сесть на корабли, чтобы ударить по де Рошамбо и Вашингтону в Род-Айленде, после чего добить де Ла Файета и Грина. К Йорктауну подошли 01 августа 1781 года, прошагав 300 км, после чего разбили лагерь в ожидании родимого флота. Крах прекрасного плана заключался в том, что британское командование не знало об отправке Людовиком XVI военной эскадры к берегам Америки. И вот, 01 сентября 1781 года красномундирники узрели приближающиеся паруса. Но радость сменилось горьким унынием, оказалось, флота не своего, родного, а французского! Контр-адмирал граф Франсуа де Грасс вошел в реку Джеймс и высадил на сушу 3.000 солдат с огромным количеством артиллерии. Они перекрыли дорогу на Уильямсбург.
05 сентября 1781 года военно-морские англичане предприняли отчаянную попытку прорвать морскую блокаду Джорджтауна. Но французская эскадра адмирала де Грасса 05-11 сентября цинично расстреляла противника в Чесапикском заливе, утопив 1 и измолотив артиллерией до состояния полной непригодности 5 британских линкоров. Из Нью-Порта выступил французский корпус де Рошамбо, который вскоре соединился под Нью-Йорком с нерешительным Вашингтоном, в очередной раз собиравшимся… осаждать Нью-Йорк.
14 сентября де Грасс загрузил в Филадельфии, Аннаполисе и Балтиморе войска мятежников и перебросил их к Джеймстауну. По суше подошел 5.000-й отряд де Ла Файета. Вместе с 3.000-м отрядом, высаженным 01 сентября, союзники окружили британцев. Таким образом, генерал Корнуоллис со своими людьми оказался запертым в городе франко-американскими войсками. В начале октября союзники силами 19.000-ой группировки начали осаду Йорктауна. И 17 октября 1781 года де Рошамбо под Йорктауном принудил войска Корнуоллиса к переговорам о капитуляции. 19 октября британский гарнизон сложил оружие. Англия потеряла до ¼ всех войск, имеющихся в Северной Америке. 2 пушки побежденных французы забрали себе в качестве сувенира. Флот де Грасса изменил мировую Историю, решив целый спектр задач. Во-первых, он разгромил флот британцев, установив блокаду, во-вторых, высадил французские войска во фланг Корнуоллису, в-третьих, перебросил американские войска к Йорктауну быстро и без маршевых потерь, в-четвертых, привез деньги, без которых мятежная армия просто разбежалась бы по домам. Монетарное серебро как-то понадежнее будет, чем «фантики» столь родного, но очень уж демократичного в финансовых аферах правительства.
При сдаче, встречающие войска союзников выстроились по обе стороны дороги. Французы — с одной стороны, американцы — с другой. При прохождении колонны «английские офицеры скомандовали равнение направо, и войска шли, пристально вглядываясь в лица французов, подчеркивая, что капитулируют перед равной армией, но не перед колонистами, толпившимися слева».
Без поддержки из метрополии английские формирования оказались обречены. И «уважаемые» американцы, единственным поводом для мятежа которых было нежелание платить (в перспективе) Родине налоги, провозгласили Великую Победу, ну и заодно образование собственно США. Чтобы налоги все же платились, но уже им, любимым. Что и было зафиксировано Лондоном Версальским договором 03 сентября 1783 года. Подписанном, понятное дело, в пригороде столицы главного интересанта этой войны. Полковник Банастр Тарлетон не погиб в бою (не см. фильм «Патриот»), а лишь потерял 2 пальца правой руки, и вернулся в Британию, дослужившись до чина полного генерала, баронета и рыцаря Почетнейшего Ордена Бани (что очень хорошо).
В 1796 году знаменитый Томас Пейн, «Отец американской революции», с публикации брошюры которого «Здравый смысл» и стартовал мятеж в Филадельфии, написал своё знаменитое «Письмо Джорджу Вашингтону». В письме Пейн заявил, что большинство декларируемых достижений генерала были «мошенническими».
«Вы проспали всё своё время где-то в поле», – заявлял автор, утверждая, что генералы Арнольд, Гейтс и Грин внесли гораздо более серьезную лепту в победу над британцами. Парировать Вашингтону было нечем, так как он действительно являлся больше администратором, чем командующим.
Кстати, в 1802 году в Брэндивайн-Крик (штат Делавэр) была образована знаменитая фирма «ДюПон» (DuPont). Она началась с порохового завода французов Дюпон. Денежки на завод бедолаге-эмигранту Элетеру Ирене Дюпону дал «друг семьи» — легендарный финансист Людовика XVI Жак Неккер. Да, тот самый, который гениально финансировал «Американскую войну за Независимость» из французской казны. И управлял денежными потоками столь замысловато, что Королевство в результате оказалась на краю финансовой катастрофы (что, впрочем, самого Неккера не особо волновало, так как он был немцем). Кстати, его отставка с поста министра финансов вызвала такой занятный казус, как Великая Французская Революция, давшая старт массовым убийствам в Европе, длившимся 26-лет. Через 2 года после основания на американском континенте компании «Дюпон», бывший министр финансов скончался, а его сокровища так и не нашли. Вторым «другом-вкладчиком» оказался, кто бы Вы думали? Правильно, один маркиз, по фамилии де Ла Файет. Кроме того, старший брат основателя компании числился Великим казначеем масонской ложи Делавэра. С такими учредителями фирма стремительно росла, и уже к середине XIX века стала крупнейшим поставщиком пороха для Вооруженных Сил США. Во время Гражданской войны она поставляла половину пороха для армии северян-федератов. К XX веку корпорация подошла в прекрасной форме, с 1902 года, начав, выпускать краски и пластик. Она создала «целлофан», «фреон», «тефлон», «нейлон», «лайкру», «кевлар», и прочие замечательные вещи. Включая напалм, современные пороха, пластичную взрывчатку «Сomposition 4, гордость Дюпона», и боевые дефолианты. Именно продукцией мега корпорации янки «обрабатывали» джунгли Вьетнама, Лаоса и Кампучии.
После изгнания британцев с континента, революционеры, как обычно, бывает в таком случае, занялись сведением счетов со всеми, кого хоть как-то, какими-то действиями помогал врагу и относился к лоялистам. Естественно, начали с самых зажиточных… Позвольте мне не описывать здесь все ужасы североамериканского Большого Передела. А самих благодетелей, французов, американцы в дальнейшем отблагодарили тем, что уже в недалеком 1792 году отказались поддерживать союзника, занятого войной со все той же Британией. После чего отказались выплачивать Франции долги, с формулировкой, что брали-то денежки у Королевства, а его после Великой Французской Революции днём с огнём не сыщешь, так что к великому сожалению отдавать долги теперь некому… Европейцы обиделись и закипела так называемая «Квазивойна» (или, если угодно, «Полувойна») 1798-1800 годов. В которой боевые корабли двух стран, вместо того чтобы сражаться друг с другом, бодро грабили торговые суда неприятеля. Французы устали быстрее и 30 сентября 1800 года согласились простить добрым «партнерам по мировому процессу» все долги. На чём те не успокоились и в 1803 году «отняли» (купили с «убеждением») у завязших в Европе галлов Луизиану. Император Наполеон I Буонопарте вынужденно согласился на этот каприз — война в Европе штука недешёвая. На территории Луизианы «самопровозглашенные» соорудили для себя аж несколько новых штатов. Дело в том, что в 1800 году Испания по секретному договору с Францией передала последней Луизиану (бывшую до 1763 года собственно французской). Взамен испанский король Карл IV какими-то действиями помогал врагу и получил обещание Наполеона отдать его зятю королевство в Италии, но американцы опередили «лягушатников» и обосновались в Луизиане раньше их. Безудержная же поддержка американских сепаратистов вышла несчастной Франции боком. Она свалилась, как мы помним, в немалый финансовый кризис, плавно перетекший в свою собственную Революцию. Со всеми её прелестями — санкюлотами, маратами, гильотенами, вандеями и грудами трупов. Было вырезано 3 поколения французов. После окончания наполеоновских войн, в стране с населением (до Великой Французской Революции) в 26.000.000 человек, осталось всего 16.000.000. То есть, вместе с естественным приростом, Франция потеряла порядка 20.000.000 -22.000.000 человек. Средний рост французских мужчин уменьшился на 15 см, генофонд оказался просто вырублен начисто. В революционных событиях активно поучаствовали «американцы» — королевские военнослужащие, воевавшие в Северной Америке в качестве «добровольных добровольцев». Не смог не отплатить благодетелям и Томас Пэйн, громогласно выступивший в печати с обоснованием Французской Буржуазной Революции с позиции Просвещения. За что даже был избран в Конвент в 1792 году, хотя французским языком не владел абсолютно.
Напоследок, отмечу, что ещё одна особенность американской «элиты», кроме англосаксонской привычки бить союзника в спину, заключается в том, что она обязательно пытается получить повод для нападения. Любой. Пусть и самый несуразный. Думается мне, это диктуется её протестантской этикой, базирующейся на англосаксонском прецедентном праве. Мышление западного обывателя предельно конкретно, ему нужен яркий повод, а не долгие слишком умные рассуждения об историческом процессе и неизбежности политических катаклизмов. Ему нужен единичный, желательно жуткий эпизод, объясняющий необходимость вступления в бой, как реакции на прямую угрозу. Поэтому чересчур «стеснительным», как пугливые зайцы, янки всегда требуется некое чёткое оправдание планируемой резни. К тому же в этом случае СМИ существенно легче загонять под знамена местных «полезных патриотов» Поводом для жуткой Тридцатилетней войны стало изгнание из зала заседаний депутатов в одном из германских княжеств. Поводом для Первой мировой — убийство австрийского аристократа.
Автор Кирилл Перемет
Редакция СИ «World Russia», главный редактор Захаров Дмитрий и Светлана Пересичанская